Сеня
завел
мотоцикл
и
поехал к Макару Антипову.
Ма­ленькая
цепкая
фигурка на мотоцикле выражала собой одно несокрушимое стремление -- добиться
своего.
Антипова он нашел в полеводческой бригаде, в вагончи­ке.
Макар сидел на самодельном, на скорую руку сколочен­ном стуле,
пил чай
из термоса.
-- Макар!.. -- с ходу
начал Сеня. --
Я здесь
по-по-погиб-ну,
но без
валов не уйду.
Ты что,
хочешь, чтобы я на тебя
в
"Крокодил" написал?
Ты
что...
-- Спокойно, -- сказал Макар. -- Сбавь. В "Крокодил" -- это вас надо, а
не
меня.
--
Он достал
из кармана
засаленный блокнот, нашел чистый лист,
вырвал его и написал крупно:
"ЕГОР, ДАЙ ЕМУ ПАРУ ВАЛОВ, В ДОЛГ, КОНЕЧНО.
Антипов".
Сеня оторопел.
-- С-с-пасибо, Макарушка!..
-- Только жаловаться умеете,
--
сердито сказал
Анти­пов. --
Хозяева
мне!.. Горе луковое!
-- А-а! -- Сеня сообразил, чья могучая рука
вырвала
у Макара валы. --
Вот так, М-м-макар! А то ломался, по-по-понимаешь...
Макар продолжал пить чай из термоса.
Через
час Сеня
подлетел
к
двум
своим машинам, начал
отвязывать от
багажника валы.
Оба шофера засуетились около него.
-- Сеня!.. Милая ты моя душа! Достал?
-- Вечером умоешься -- я тебя поцелую...
--
Ло-ло-лоботрясы,
--
сердито
сказал
Сеня,
-- в "Кро­кодил"
вот
катануть
на
вас!..
--
Вытер запыленное
лицо
фу­ражкой,
сел на стерню,
закурил. -- Да-да-да... это... давайте живее!
OCR: 2001 Электронная библиотека Алексея Снежинского
Крыша над головой
Вечером, в субботу, в клубе села Нового собрались об­суждать только что
полученную пьесу. Собралось человек двенадцать
-- участники
художественной
самодеятель­ности.
Речь
держит Ваня Татусь, невысокий крепыш, често­любивый, обидчивый
и
вредный. Он в
этом
году окончил областную
культпросветшколу и
неумеренно
форсит. Он -- руководитель художественной самодеятельности.
-- Я собрал вас, чтобы сообщить важную новость...
--
К
нам
едет
ревизор? --
это
Володька Маров.
Володька
дружит с
медсестрой
Верой,
которая
нравится Ване
Татусю,
но
Ваня это
скрывает,
надеется, что Вера сама заметит гордого Ваню и покинет дубинистого Володьку.
Если
же
она
останется
с шофером
Володькой,
то
пусть
пеняет на
себя.
Основания
для того, чтоб она потом страдала
и раскаива­лась, --
будут.
А
Володька
знает
--
почувствовал, что ли, -- тайные помыслы
Вани и ест его
поедом. Для того и в само­деятельность записался. Медсестра Вера сидит здесь
же --
она
помешалась на
самодеятельности,
и
тем
еще
злит Ваню,
что с
такой-то любовью к драматическому искусству
не мо­жет, дурочка, сообразить,
что любить надо
--
режиссера. Интересно, о чем
они говорят с Володькой? О
поршнях?
-- Маров,
острить будешь потом, --
Ваня понимает,
что не надо даже и
замечать-то Володьку, не то
что
вступать в
разговоры
с ним, но
не может
сдержаться -- старается тоже
укусить соперника. --
Мы получили
из области
пьесу.
Пьесу
написал
наш областной автор. Мы должны
ее отрепетиро­вать и
показать на областном смотре. Острит, Маров, тот, кто острит последним.
-- Ослит, -- поправляет Володька.
-- ..далее