языком?
-- сердито, негромко загово­рила
Нюра. --
Чего рассказывал про учительницу-то? Про какую учительницу?
-- Да это... про Федорову...
-- Тьфу!
Вот
пропишут
куда-нибудь в
газету!..
Сказал
-- рассказал
такой-то. Чего рассказывал-то?
Иван лихорадочно обдумывал положение.
--
Ну,
во-первых, можно сказать, что я был
выпивши... Спьяну
молол.
Так?
Потом,
я говорил,
что
она
получает
сто
рублей... Но
я же
забыл
алименты! Сорок
семь рублей али­ментов.
Сто сорок семь --
не такая уж это
бедность.
-- Дрова бесплатно привозют, -- подсказала Нюра.
-- Налогов меньше. Телефон провели, а мне, допустим, фигу...
-- Для чего он тебе, телефон-то?
Иван сердился, что не понимают тонких извивов его мысли.
-- Да здесь-то, для сравнения-то, надо чего-нибудь
гово­рить! Мало ли,
что он не нужен, делай вид, что пропадаешь без телефона...
-- А чего ты ему говорил-то?
-- Та-а...
-- Ванька, скажи! Я, может,
чего-нибудь придумаю -- вы­ручу тебя. Чего
говорил-то?
--
Ну,
говорил,
что
я,
необразованный
человек,
живу лучше
ее...
Ненормально,
мол,
это.
Оно, так-то
подумать -- ненормально, конечно. Она
наших детишек учит, а живет хуже... Да я готов ей вскладчину допла...
В комнату вошли профессор с сыном.
-- Ну иди, иди, -- говорил отец. -- Ай
да наука!.. Наи­зусть на дом не
задают?
Иван-сын пожал плечами и вышел.
Иван-гость и Нюра сидели на стульях прямо, неподвижно.
--
Иван,
Нюра...
вы
распрямитесь
как-нибудь...
Чувст­вуйте
себя
свободней!
Иван пошевелился на стуле, а Нюра
-- как сидела, так и осталась сидеть
-- в гостях-то она знала,
как себя вести. Она только чуть улыбнулась и чуть
кивнула головой.
Профессор пошел на кухню.
-- Они надолго? -- спросила Марья Ивановна.
-- А что? -- наструнился профессор.
-- Ничего, просто спрашиваю.
-- Мне показалось -- не просто.
-- Но я должна подумать, рассчитать...
-- Изволь, они пробудут здесь две недели, -- спокойно сказал профессор.
И даже не стал смотреть, как удивилась Марья Ивановна. -- Приготовь завтрак.
-- Почему две недели? Они же куда-то дальше едут...
-- Они едут на юг. А почему бы им не
пожить две недели в Москве? У них
это не так часто случается.
-- Пожалуйста, пусть живут. Почему ты нервничаешь?
-- Я? Нисколько.
--
Только очень тебя прошу: води их по
Москве сам, не
проси Ивана --
ему действительно некогда.
-- Я знаю, у него лекции.
-- У него лекции, да, -- стала утрачивать спокойствие
Марья
Ивановна.
-- Если тебе...
Иван-гость
осмелел
в большой,
обставленной книжными шкафами комнате.
Прохаживался, смотрел книги.
-- Не тронь! -- сказала Нюра.
-- Чего?
-- Сядь и сиди. Не лазий там. Чего ты там забыл?
-- Книги смотрю... Что тут такого? Все культурные люди так делают.
-- Культурные люди в чужом доме сядут и сидят.
-- Ну и неправильно! Надо... развязней быть. Погово­рить...
-- Ты уж один раз поговорил... Говорун...
-- Конечно.
А то сидим, как аршин проглотили. Надо, чтоб мы людям не в
тягость были... Чтоб интересно с нами было, -- учил Иван.
-- Откуда только набрался! Возьми вот
расскажи,
как вы в прошлом годе
от медведя чесали. Пусть люди похохочут...
Вошел профессор, весело объявил:
-- Сейчас будем завтракать!
Нюра не шевельнулась.
А Иван кивнул головой одобрил:
-- Хорошее дело.
-- Ну, так как вам Москва-то?
-- Очень большая, -- вежливо сказала Нюра.
-- Вавилон! Заметьте, однако: за
последние годы рождае­мость в городах
упала в
два
раза. А прирост населения в
пол­тора
раза увеличился.
Опять
отдувается деревня-матушка.
Не хотим мы
рожать в
городе, и
все
тут. Нам
некогда, мы заняты серьезной деятельностью!.. Охламоны.
Марья Ивановна, собирая на стол, заметила с упреком:
-- Не утомлял бы гостей, товарищ профессор. Сам же...
-- Им это полезно знать.
-- Сына упрекаешь за лекции, а сам...
-- Это цифры ученых. Социология.
--
Что
же
здесь
плохого,
если
они
знают
эти
цифры?
Они
этим
занимаются... Они ставят перед обществом вопросы. ..далее