-- Беда, беда. Что вы!.. Я знаю. То ли работать, то ли сме­яться...
-- Вот, вот.
-- Надо встать на одну
ногу, взять правой рукой
себя за левое ухо, за
мочку, прыгать и... Вас как зовут?
-- Иван.
-- Прыгать и приговаривать:
Ваня, Ваня, попляши,
Больно ножки хороши;
Больно ножки хороши --
Ваня, Ваня, попляши!
Нюра невольно засмеялась.
А Ивана почему-то эта песенка оскорбила.
-- Помогает? -- зло спросил он.
-- Как рукой снимет.
-- Вот...
ученые-то, все-то
они
знают! Прямо
позавиду­ешь, ей-Богу.
Надо запомнить. Как? "Ваня, Ваня, попляши"?
-- Ваня, Ваня, попляши.
-- А вдруг да заместо того, чтоб хохотать, -- плясать при­мешься?
Тоже
ведь -- опасно.
-- Плясать?
-- Но. Попрыгаешь так-то, да и пойдет чесать целый день.
--
Хм...
Не
исключено,
не
исключено.
Ну,
что-нибудь
и
здесь
придумается. А не выпить ли нам бутылочку доброго
сухого
вина? -- вдруг от
души предложил
профессор. --
А то
мы... -- Он хотел еще
сказал: "А то мы
что-то никак
не
нала­дим
добрые
отношения --
все что-то
с
подковыркой
гово­рим". Но Иван и Нюра в один голос дружно сказали:
-- Нет.
-- Что так?
-- Нет! Большое спасибо.
-- Не понимаю...
-- Он у меня непьющий, -- пояснила Нюра.
-- И некурящий, -- добавил Иван.
Профессор посмотрел на него.
-- Золотой мужик.
-- Подарок, -- еще сказала Нюра. -- На балалайке играет.
-- А при чем тут -- золотой? -- спросил Иван.
-- Ну -- непьющий, некурящий... Денег, наверно, много?
--
Откуда?
--
воскликнула
Нюра.
--
Мы
вот
поехали
к
югу,
и
только-только
наскребли
на
билеты
в
один
конец.
С
грехом
пополам...
назанимались...
-- А как же оттуда? -- удивился профессор.
-- Да не знаю как... Как-нибудь.
Профессор смотрел
на сельских жителей -- он, правда, не
понимал,
что
происходит.
-- Я вот, допустим, тракторист,
-- стал рассказывать
Иван, -- она
--
доярка... Откуда же у нас деньги?
От сырости,
что
ли? Вот
вы говорите --
выпьем. Я б выпил, приласкал
душеньку...
Только
она, рюмочка-то, кусается
нынче. Я вот к вечеру-то наломаюсь хорошо, иду мимо магазина -- эх,
двес­ти
бы граммчиков! А? А в уме прикинешь
-- рубль с лиху... слишком это, знаете,
чувствительно. Так уж придешь домой да
нормального
само... вот!
И
все, и
проходишь мимо магази­на.
Попьешь
молочка дома и ложишься спать.
Вот
он,
желу­док-то, и не
подготовлен к вину. Даже к хорошему. А я вы­пил бы сейчас
с вами. С удовольствием...
-- Его сразу стошнит.
-- Да, сразу...
-- Чувствую, -- заговорил профессор серьезно, -- ломае­те
дурака, Иван
Иваныч...
-- Иван Федорыч.
-- Иван Федорыч... Ломаете дурака, Иван Федорович, а не пойму -- зачем?
-- Вы одного конструктора знаете? -- в лоб спросил Иван.
-- Я их много знаю, не одного... А что?
-- Да нет, ничего, все ясно. По железной дороге, да?
-- Что "по железной дороге"?
-- Без мостов. Система игрек?.. Пожилой человек. Не стыдно?
-- Вань!.. -- взмолилась Нюра.
-- Да пошли они к...! -- открыто обозлился Иван. -- Бес­совестные. Люди
за копейку-то горб ломают, а эти -- стянул чемодан, и
радешенек, и богатый,
хорошее
вино
пьют,
конь­яки...
Есть
у
меня
деньги,
есть!
--
не
подговаривайся! Только попробуй возьми хоть
один рубль
--
вот, видел?
--
Иван по­казал увесистый кулак. -- Быка-трехлетка с ног сшибаю...
Профессор понюхал протянутый кулак.
-- Да, могилой пахнет. Серьезный кулак. Надежный. И все же тут какое-то
недоразумение, Иван. Вы
меня за ко­го-то другого
принимаете... ..далее