---------------------------------------------------------------
Василий Шукшин
Подготовка электронного текста: библиотека Александра Снежинского
---------------------------------------------------------------
Накануне, ближе к
вечеру, собралась родня: провожали Ивана Расторгуева
в путь-дорогу. Ехал
Иван на курорт. К мо­рю. Первый раз в жизни. Ну, выпили
немного
--
разговори­лись.
Заспорили.
Дело в
том, что Иван,
имея
одну
путевку,
вез
с
собой еще
жену
Нюру
и
двух малых
детей.
Вот о том
и
заспорили: надо ли везти детей-то? Иван считал, что надо. Даже обозлился.
-- Вот что
я вам
скажу, уважаемая родня: пеньком дрему­чим --
это
я
сумею прожить. Я хочу, чтоб дети мои с малых лет развитие получили! Вот так.
Не
отдых мне
этот нужен!.. Я
вон пошел с
удочкой,
посидел
на бережку в
тенечке --
и все,
и
печки-лавочки.
Отдохнул.
Да еще бутылочку
в кустах
раздавлю... Так? А
вон им, -- в сторону маленьких детей, -- им больше надо.
Они, к примеру, пошли
в
школу,
стали
про­ходить море -- а они его живьем
видели, море-то? Скажут,
папка возил
нас, когда
мы маленькие были.
Я вон
отца-то почти
не помню,
а
вот
помню, как он меня
маленького в Березовку
возил. Вот ведь что запомнилось! Ведь тоже небось и ласкал, и конфетку когда
привозил -- а вот ничего не запо­мнил, а запомнил, как возил с собой на коне
в Березовку...
-- А я тебе скажу почему,
-- заговорил Васька Чулков, двоюродный
брат
Ивана. -- Это потому, что на коне.
-- Что "на коне"?
-- На коне
возил,
а не на
мотоцикле. Поэтому
ты и запо­мнил. Я
вон
своих вожу...
-- Да это не поэтому! -- зашумели на Ваську.
-- Это ерунда! Какая разница -- что на коне, что на мото­цикле?
-- Сравнил козлятину с телятиной!
-- Дайте мне досказать-то! -- застучал вилкой по графину Иван. -- Я для
того и позвал вас -- выяснить...
-- Да не пропадут! -- воскликнул дед Кузьма, храбрый
старый матрос. --
Что, в Америку, что ли, едут? В Россию же.
-- Да шибко уж маленькие, прямо сердце заходится, -- повернулась к нему
теща Ивана, Акулина Ивановна. -- Чего уж так зазудело-то?
-- Он же говорит чего.
-- Блажь какая-то...
-- Да с грудными и то ездют.
--
Да с грудными-то легче. Его накормил, он и спит себе.
А
ведь тут,
отвернись куда, они уж -- под колесами.
-- Ну уж -- под колесами. Чего уж?.. Езжай, Ванька, не слушай никого.
-- Нюр, -- обратились к жене Ивана, -- ты-то как? Чего молчишь-то?
-- Да я прям не знаю... Он мне все мозги запудрил с этим морем. Я
уж и
не знаю, как теперь... Вроде, так-то, охота, а у
самой душа в пятки
уходит
-- боюсь.
-- Чего боисся-то?
-- А ну как да захворают дорогой?
-- Чирий тебе на язык!
-- В сумку,
чтоб
сухари
не
мялись,
-- в
сердцах
молвил языкастый
Ванька. -- Ворона каркнула во все воронье горло.
-- А захворают, вы -- так, -- стала учить Нюру и Ивана одна молодящаяся
бабочка не совсем деревенского по­кроя,
-- сразу кондуктора: так и так -- у
нас
заболели дети. Вызовите,
пожалуйста,
нам на следующей
станции врача.
Все! Она идет в радиоузел --
она обязана, -- вызывает по рации санслужбу, и
на следующей станции...
-- Ну, тут семь раз дуба врежешь, пока они там по ра­ции...
--
Это
все -- колеса. Ты, Иван, держи на всякий случай бутылку белой,
--
стал по-своему
учить Васька Чулков.
-- Как ребенок захворал, -- ты ему
компресс на грудку. Нюра, возьми с собой ваты
и бергаментной бумаги. У меня
вон...
-- Я взяла.
-- А?
-- Взяла, говорю! Бергамент-то.
-- Вот. Ты вон глянь, что у меня с горлом-то делается... Нет, ты глянь!
А-о!.. О-о! -- Васька растопырил
перед Нюрой
свой рот. -- Меня
же ангина,
сволочь, живьем ест! У меня же гланды в пять раз увеличены... Ты глянь!
-- Да пошел ты к дьяволу со своими гландами!
-- рассер­дилась Нюра. --
Водку пить -- у вас гланды не болят.
-- Так я потому и пью-то! Вынужден! Если бы не гланды, я бы ее, заразу,
на дух не принял.
--
Не,
Иван,
ты
как
приедешь, ты перво-наперво...
Слышь?
Ты
как ..далее